Новостной портал

— Лeв Юрьeвич, eсли пeрeинaчить сoвeтский пeсeнный «слoгaн», мoжнo ли вaс нaзвaть чeлoвeкoм, шaгaющим пo жизни с шуткoй?

— Я нaдeюсь, чтo этo тaк. Я пытaлся тaк здравствовать, и этo стaлo мoeй прoфeссиeй. Сeйчaс мнoгo нaрoду шутит, тoгдa всe-тaки прoфeссиoнaлoв былo нe тaк мнoгo. Я прoстo зaрaбaтывaл сим, этo пoмoгaлo и экoнoмичeски, и умереть и не встать всех остальных смыслах. Я приобрел друзей, сложился вырожденный круг единомышленников.

— Ваша первая сочинение как журналиста о чем была? С аюшки? все начиналось?

— Первый полугодие в институте начинался с того, почто нас послали на картошку, был таковский обычай. И я в студенческую многотиражку «Ленинец» (автор же были МГПИ имени Ленина) написал заметку «Сколько нужно картошка». Я прекрасно ее помню.

— Давайте совокупно вернемся во времена, если вы были сотрудником «Московского комсомольца».

— Сие было замечательное время. 13 планирование жизни. Непрерывный праздник. Истасканно работа это то, чего делать не хочется, простор, откуда люди спешат до дому. К «МК» это не относилось. По мнению вечерам и дел уже мало-: неграмотный было никаких, а мы целое сидели, разговаривали, играли в чатуранга, выпивали, не скрою, любили. Я обрел со временем подругу жизни. Моя новобрачная работала в том же здании, двумя этажами раньше. Потом женился, получил квартиру. Квартиру, машину, жену, друзей, «Московский комсомолец» ми очень много дал.

— В юмористической литературе кого вас считаете своими учителями?

— Ильфа и Петрова, Зощенко, Хармса. И старших товарищей — Горина, Арканова, Жванецкого. Были а ещё люди не с такими громкими именами, редакторы «Клуба 12 стульев» около «Литературной газете» (легендарная 16-я марши. — Прим. И.В.) Я, может, назову имена, и они далеко не так много скажут широкому читателю, а я им очень обязан. Вольдемар Владин, Виталий Резников, Витюся Веселовский. Они были моими друзьями и наставниками. А в «Комсомолец» меня пригласил ныне умиротворенный Владимир Альбинин, он заведовал отделом информации, присутствие котором был сектор сатиры и юмора.

— Эпизодически вы создавали «Сатиру энд юмор» в «МК», ваша сестра наследовали традиции «Литгазеты»?

— Наша сестра были конкурентами! Тогда неуд мощных ресурса позиционировали себя на правах юмористические и сатирические: «Крокодил» и «ЛГ». И были помельче. Многие газеты считали себя обязанными кого чем господь наделил добрейшим уголок юмора. Так чисто с главными этими изданиями автор этих строк успешно соревновались, если мало-: неграмотный побеждали, то шли с ними наравне.

Все их авторы печатались в «Московском комсомольце», нам сие удалось, несмотря на в таком случае, что гонорары были несравнимые. Же в «МК» было напечататься ценно. Надеюсь, что и до этих пор так.

— Вас стали пробовать на улицах и в магазинах истечении (года) того, как вы попали в зад?

— Нет, что удивительно. Сие произошло, когда в «МК» вел авторскую колонку — часть «Ф». Мы же баснословно часто выступали с устными выпусками газеты: ездили получи и распишись полевые станы, в дома культуры, студенческие аудитории, пусть даже в КГБ (нас потом развозили после домам с мигалками). Нас знали в личность.

А потом, конечно, были ТВ-программы. «Времечко», «Иванов, Петров, Сидоров».

— А сколько стало вашим вторым домом — многотиражка или телевидение?

— В газете хоть было расслабиться. А на телевидении было дупелину жестко. Я даже не ожидал, почто так много придется трудиться: разница огромная. Стресс, нервное напряжённость, особенно когда прямые эфиры идут. В газете до сего времени было уютнее и как-в таком случае по-домашнему.

— В Интернете убирать информация, что вы в Израиле, а да мы с тобой с вами беседуем по российскому номеру телефона.

— Сие пишет Википедия. Я просто в Израиле был 4 месяца и получил подданство. Как и любой человек, кто такой может туда поехать, съездил. Хотя живу в Подмосковье, в Крекшине. Только к нам столица подступила, впредь до Новой Москвы километр. А пока еще Подмосковье, мнение Богу.

— А вам по душе городской житель образ жизни или яснополянский, в качестве кого Льву Толстому?

— Толстой мало-: неграмотный все время в Ясной Поляне проводил, у него земля была в московских Хамовниках. В отличаются как небо и земля периоды жизни у меня предпочтения складывались неодинаковые. В Москве есть квартира, только город стал сложным. Чередование жизни поменялся: пробки, плюнуть некуда в метро. Пешком просто этак, как раньше, уже неважный (=маловажный) походишь. А я знал москвичей, ходивших получи работу с Ленинского проспекта для Цветной бульвар. Молодежи, (ясное, нравятся ночные клубы, а в моем возрасте чешется тишины. Я сейчас все делаю, чисто позволяет здоровье. И книжки читаю, и синема смотрю. Заставляю себя топтать траву. Даже если хочется проходить, думаешь: это вредно, нужно пройтись.

— Над новой книгой работаете?

— У меня не имеется таких амбиций: книга, пока еще одна. Сколько можно! Я бы безвыгодный сказал, что так крайне люблю писать. В Фейсбуке у меня упихивать страница, кто-то просит введение, рецензию. Но мне до гробовой тяжело было писать, приходилось себя не хуже кого-то преодолевать, чтобы содержать семью. У «Серапионовых братьев» был такой-сякой(-этакий) девиз: «Писать трудно». А не откладывая пишут оттого, что нечему делать.